НЕКРОЛОГИ В СМИ
Здесь собраны некрологи из российских СМИ различных политических направлений
_____________________________________________________________________________________
Артем Яковлев
СЛОБОДАН!
Смерть всегда представляется человеку чем-то особенным, выходящим за привычные рамки наших представлений о существующем мире - каким-то шагом в запредельное ничто, омывающее морями ойкумену. В этом своем значении (от себя добавим - далеко не единственном и, быть может, не самом важном) смерть есть лучшее мерило абстрактных человеческих ценностей. Потому-то дети не ведают ни страха, ни пиетета перед ней, что никакие ценности ими еще просто не усвоены: им позволено быть жестокими хотя бы потому, что смерти, как и жизни, еще необходимо научиться.
Когда после странной и еще до конца никем и ни кому не объясненной смерти экс-президента Югославии Слободана Милошевича в камере Международного уголовного трибунала для бывшей Югославии (МТБЮ) в Гааге весь мир кинулся выискивать виноватых, стало очевидно, что медицина вновь восторжествовала над культурой и искусству постижения смерти каждый раз необходимо учиться заново.
В судорожных попытках прокомментировать, убивал ли Гаагский трибунал Милошевича или же "сербский тиран" ушел из жизни самостоятельно, нам видится, прежде всего, нежелание и неумение говорить о тех ценностях, олицетворением которых был Слободан Милошевич. Действительно, акцентировать внимание на ишемической болезни сердца - намного удобней. Знатокам практической медицины есть где развернуться.
В сущности, вопрос о легитимности и адекватности МБТЮ разрешила главный прокурор Международного трибунала по бывшей Югославии Карла дель Понте, заявившая, что "глубоко сожалеет о том, что в результате смерти Милошевича жертвы преступлений и их родственники лишились возможности стать свидетелями торжества правосудия. Что же касается просьб Милошевича разрешить ему поехать на лечение в Москву, то Карла дель Понте не видит причин для сожаления по этому поводу". Навязчивая кровожадность дель Понте легко объяснима и с пресловутым "соблюдением законности" ничего общего, разумеется, не имеет: Европе немного скучно в темнице своей политкорретности. Кинуть на растерзание европейскому обывателю лидера такого масштаба, как Милошевич, дорогого стоит, и уже ради одного только этого стоило затевать человеколюбивые бомбежки сербских женщин и детей.
Недавнее более чем странное самоубийство судимого все тем же трибуналом лидера хорватских сербов Милана Бабича, находящийся на свободе бывший премьер Косово Рамуш Харадинай (вот уж кто, казалось бы, военный преступник), отказ от предоставления Слободану Милошевичу лечения в Москве - все это легитимности Гааге не добавляет.
Однако важным нам представляется совсем другое. Важным представляется та идеологическая доктрина, которой отчаянно сопротивлялась Европа и которую отстаивал перед обвинителями бывший сербский президент. Кроме этой идеологии, в истории все равно ничего не останется: в век оптоволокна судьбы и даты порастают травой еще быстрее, чем сто лет тому назад.
Слободан Милошевич пришел к власти в 1989 году с чудовищным, по существу, обращением к своему народу: "Никто не имеет права бить вас". Сразу же, на уровне стиля, сербский лидер безошибочно точно очертил границы между самим собой и народом: бить впредь нельзя было не "нас, сербов", а "вас, сербов". Милошевич сам определил собственную роль: он хотел быть не национальным лидером, а, как это модно сейчас говорить, "кризисным менеджером" расползающейся на глазах страны. Отличие первого типа руководства от второго предельно прозрачно: "менеджер" заботится о выполнении работы и о сохранении личных преференций, национальный лидер оперирует иными понятиями - целостности народа и суверенности государства.
Чудовищность первого высказывания Милошевича в том, что, придя к власти со здравой и, по сути, единственно верной в сложившейся ситуации патриотической риторикой, он не мог быть "менеджером". Историческая целесообразность навязала ему роль национального лидера всего сербского народа, который оказался шире, чем просто "корпорация" или огромное акционерное общество. "Кризисный менеджмент", возможно, мог бы стать самым разумным выходом из очередного периода балканской нестабильности, если бы только сербы согласились стать которой уже по счету малой европейской народностью, заняв пустующее место где-нибудь между португальцами и норвежцами.
Но первое, с чем столкнулся Милошевич, было страстное желание сербского народа на самоопределение и суверенность не в чьих-то навязанных извне рамках, а собственных, установленных нацией границах. Приняв этот вызов, президент Сербии вынужден был "собирать территории". Решения 1992 года о создании на основе Сербии и Черногории Союзной Республики Югославии было неизбежным следствием принципа, описанного еще Львом Троцким: "Для многих, если не для большинства, угнетенных наций и национальных групп и осколков самоопределение означает расторжение существующих границ и расчленение нынешних государств"1. И поддержка Милошевичем хорватских и боснийских сербов была частью большой работы по созданию нового суверенного государственного образования, которое в перспективе могло бы стать важнейшим фактором политики Балканского региона. Тогда-то Милошевич и заслужил право говорить от имени всех сербов, тогда-то многим и показалось, что на их глазах свершилось настоящее рождение национального лидера.
Но высказывание "Никто не имеет права бить вас" так и не было переформатировано: несмотря на то, что Милошевич спокойно и свободно говорил за сербов, слов "мы, сербы" так и не прозвучало. За это, а вовсе не только за свои постоянные метания между Россией и НАТО сербский лидер и расплачивался всю свою жизнь. К словам вообще стоит относиться крайне осторожно, а уж к идеологическим формулировкам - тем более. Не сумев принять навязанную историей роль, Милошевич в конечном счете проиграл, и проиграл не на выборах 2000 года и не Воиславу Коштунице. Нереализованной оказалась та ценностная миссия, которую взял на себя представший вскоре перед Гаагским трибуналом политик, - миссия "собирания земель и строительства нации".
Из своего поражения Милошевич, уже находясь под судом, извлек множество отдельных внятных и ясных формулировок несостоявшейся когда-то победы. Однако время ушло безвозвратно, а после смерти Слободана - как бы к нему ни относились сами сербы - история независимости Сербии (или Югославии, как угодно) может считаться закрытой. Европе теперь нет необходимости даже доказывать сомнительную причастность Милошевича к "военным преступлениям": мертвые сраму не имут. Впрочем, радоваться Европе не от чего. И дело не в том, что "законнице" дель Понто не дали довести до конца дело (за шесть лет его можно было бы закончить несколько раз), а в том, что с европейской карты окончательно исчезло последнее государство, претендовавшее на вненатовский, свой собственный суверенитет. И это - фатальное поражение Старого Света, который в скором времени будет задвинут на задний план мирового театра политической игры, став навеки королевой для парада и сытым потребителем производимых "третьим миром" благ. Дай бог, и Сербии перепадет что-нибудь.
А Слободан Милошевич, как и любой другой политик, не был ни плохим, ни хорошим. Он искренне пытался избежать груза ответственности национального лидера возрождающегося народа - это и предрешило его судьбу, которая не закончилась смертью, а всего лишь стала фактом истории и началом нового мифа о сербах, которым так и не дали стать свободным народом.
У нас есть все основания полагать, что у этого мифа будет долгая жизнь.
Примечание:
1 Троцкий Л.Д. Программа мира // Троцкий Л. К истории русской революции. - М., 1990. - С. 133
"Русский журнал"
http://www.russ.ru/comments/112760116
_________________________________________________________________________________
Александр Проханов
ЦАРСТВИЕ НЕБЕСНОЕ, СЛОБОДАН!
Умер Милошевич. Его нашли бездыханным в тюремной камере в Гааге. Чуть раньше боснийский серб Бабич был найден в петле в той же гаагской тюрьме. Скорее всего, третьим умрет Шешель, лидер сербских националистов, которого либералы Европы именуют "сербским Гитлером". Тюрьма в Гааге — душегубка, в которой демократическая Европа осуществляет "мини-холокост", — изящную копию Бухенвальда или Дахау.
Адвокаты Милошевича передавали на волю, что их подзащитный чувствует ухудшение здоровья. Подозревает, что его умерщвляют медленно действующими ядами. Требовали для Милошевича внушающих доверие врачей. Им отказывали, приставив к пленнику врачей НАТО, докторов ЦРУ, "отравителей в белых халатах", которые подмешивали в пищу препараты, разрушающие сосудистую систему, блокирующие действие мозга. Милошевич, испытывая мучения, обратился к России с просьбой принять его на лечение. Знаменитый Бокерия, главный кардиолог Бакулевского института, был готов лечить опального Президента. России отказали — лидерам НАТО не нужен был здоровый Милошевич. Их вполне устраивал мертвый. К тому же, отравителям грозили разоблачение, мировой скандал. Теперь токсикологи НАТО объявят причиной смерти какой-нибудь врожденный недуг, какую-нибудь неизлечимую "болезнь детства".
Убийство Милошевича — завершение операции НАТО по расчленению Югославии. Продолжение бомбардировок Боснии и Сербской Краины. Разрушения мостов в Нови Саде и аэродромов в Белграде. Изгнания сербов из Косово. Уничтожения православных святынь. Возведения в президенты натовских марионеток.
Убийство Милошевича подтверждает, что НАТО и ЦРУ, демократические структуры Европы, — это жестокая, лишенная сантиментов машина подавления, для которой пытать арабов в Абу-Грейб, устраивать пыточные камеры ЦРУ на окраинах европейских столиц, сыпать бомбы на цветущие города Югославии и Ирака — есть обычная практика, закрепляющая их мировое господство. Не может быть сомнения, что крылатые ракеты, вакуумные бомбы, снаряды с урановыми сердечниками вонзятся в Иран. А если будет нужда, то и в Россию, — в Кремль, в Зимний Дворец, в президентскую резиденцию Ново-Огарево или Бочаров ручей. Только сила, консолидация народа, готовность вождей сражаться остановят "рыцарей НАТО". Впрочем, существует фактор предательства. Караджича в Боснии предало его ближайшее окружение. Милошевича выдали палачам его соратники. Саддаму Хусейну изменили его генералы, открыв врагу ворота Багдада.
Я встречался с Президентом Милошевичем в его золоченой резиденции, когда над Белградом свистели американские ракеты и среди цветущих вишен вставали черные столбы разрывов. Милошевич не прятался в подземелье, не бегал, как заяц, по Белграду. Был спокоен, тверд, чуть ироничен. Он сказал, что американцы могут разрушить инфраструктуру страны, обесточить города, разгромить пекарни и хлебозаводы. Но сербы не встанут на колени. "Наземная операция", в которую ввяжется НАТО, напомнит захватчикам о славных югославских партизанах, громивших Гитлера. Милошевич заверял, что не дрогнет, даст наземное сражение янки, намекая на то, что ждет вооружение из России. Через неделю в Белград прилетел Черномырдин, убедил Милошевича сложить оружие. Черномырдин, этот "симпатизант" Басаева, расстрельщик Дома Советов, коммунист-расстрига, миллиардер-газовик, совершил свой последний "подвиг" — уговорил Милошевича сдаться.
Иное дело — Караджич и Младич. Не забуду свои встречи в Боснии с этими двумя великолепными сербами. Черно-серебряные кудри Караджича среди снежных вершин. Обветренные горным ветром скулы Младича. Когда армия боснийских сербов была разгромлена НАТО, они не сдались врагу. Укрылись в лесах, ночуя в пещерах, в партизанских землянках, сберегаемые от лазутчиков и предателей благодарным народом. Они и поныне остаются символами сербского сопротивления.
Милошевич — трагическая фигура. Он не сберег Югославию от разорения. Не решился дать бой в Косово и Македонии. Но он дал бой в Гааге, демонстрируя презрение к мучителям, славянский стоицизм, веру в любимую Сербию. Он пал на поле боя от удара в спину.
Его смерть — урок для многих. В том числе и для Путина. На Западе не устают угрожать Президенту России Гаагским трибуналом. Видят его в кандалах, в зарешеченной машине на улицах Гааги. Его уже обвиняют в "этнических чистках" в Чечне. В установлении диктатуры и разгроме свободных СМИ. Намекают на незаконное присвоение собственности. Если Путин дрогнет, если не выставит зенитные системы С-300 навстречу бомбардировщикам НАТО, не изукрасит московское небо бенгальскими вспышками сбитых американских самолетов, он попадет в ту же камеру, где мучительно скончался Милошевич. Только сила — на силу, воля — на волю. Впрочем, уже сейчас у друзей и обожателей Путина нет-нет, да и сверкнет в глазах фиолетовый огонек предательства.
"Пятая Империя" спасет Россию от гражданской войны, от распада, от оккупации НАТО. Патриотическая элита, дееспособная армия, "экономика развития", духовная культура, Лидер сильного государства — вот чего не хватает России. Нехватка преодолевается в историческом творчестве и стоицизме.
Сейчас по всей Сербии, в монастырях и храмах, читают заупокойную молитву по убиенному Слободану Милошевичу.
Православные, помяните раба Божьего Слободана в своих молитвах!
http://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/06/643/11.html
____________________________________________________________________________________
____________________________________________________________________________________
НЕКРОЛОГИ В ЖИВЫХ ЖУРНАЛАХ (ЖЖ)
Представляем Вашему вниманию наиболее интересные отклики, размещенные в ЖЖ непосредственно после кончины С.Милошевича (авторская пунктуация и орфография сохранены)
Влад Шурыгин
НА СМЕРТЬ СЛОБОДАНА МИЛОШЕВИЧА
В Гааге убит Слободан Милошевич.
Я хочу сказать своё слово о нём.
У меня не простое отношение к этому человеку.
Я помню, как победно он пришёл к власти, опершись на антизападное, антиглобалисткое национальное восстание сербов, не пожелавших стать «образцом» нового передела мира, ещё одним разделённым народом. Не сербы начали войну на Балканах и любой, кто тогда жил в Боснии и Герцеговине знает, что этнические чистки начали не сербы. Но поднятые на дыбы болью и оскорблённой честью сербы буквально смели врагов и начали долгий марш на Сараево.
Я помню, как напуганный западным бойкотом, он мучительно и глупо пытался вернуть себе расположение Запада, тем, что сначала остановил сербские батальоны под Сараево, фактически лично создав «проблему Сараево», которой потом как молотом били по Сербии все оставшиеся годы. Возьми тогда он Сараево, и просто не существовало бы проблемы «Боснии и Герцеговины». Но Слобо решил показать Западу свою готовность оставаться «европейским политиком», способным «вести переговоры и договариваться» и не стал завершать войну, которую к этому моменту сербы фактически уже выиграли. Как потом под потоком непрерывных обвинений и угроз Запада он сломался и, пытаясь уже умилостивить Запад «сдал» ради этого Боснию и Герцеговину, отрезав их от помощи и поддержки Сербии.
…Милошевич так и не понял всей омерзительности языческо-протестантской души современного Запада. Если ты виноват, то виноват уже навсегда! Запад не умеет прощать. Запад не знает такого глупого слова - «милосердие»…
Затравленный, перепуганный Слобо теперь пытался просто выиграть время, отсидеться, за «железным занавесом», дождаться, когда у Запада появится новый враг, когда о нём просто забудут, как забыл Запад о сидящих в клетках санкций Каддафи и Хусейне, но ему этого не дали.
Слабость Сербии была очевидна всем. Она превратилась в обескровленного, обессиленного быка, у которого бродячие гиены могут безбоязненно отгрызть ногу или впиться ему в самую глотку. И гиены не замедлили явиться. Косовские нацисты взялись отгрызать у Сербии древнее Косово, а Черногорские сепаратисты тут же впились в глотку Югославии.
Последнее отчаянное восстание сербов и самого Милошевича против окончательного раздела Югославии, ввод войск в Косово закончилось закономерным образцово-показательным наказанием Сербии. «Сукины дети» должны были быть наказаны наглядно и впечатляюще. И Запад всей своей военной мощью обрушился на Сербию. 1000 самолётов НАТО начали день за днём стирать Югославию с карты. И семьдесят пять дней бомбёжки, лишившие Сербию 70% экономического потенциала, сломали Милошевича окончательно. И без того, раздавленный грузом собственного предательства сербов Боснии и Герцеговины, он чувствовал себя единолично виновным в страданиях сербов и в итоге через сепаратные контакты Черномырдина выкинул белый флаг, согласившись вывезти сербские войска из Косово без всяких условий и открыв Косово для оккупации войсками НАТО.
Именно этим он окончательно решил свою судьбу.
Сербы простили ему войну, приняли потери и лишения, но они не смогли смириться с унизительной капитуляцией. За чем было втягивать свой народ в неравную войну, если в итоге ты просто капитулировал?
Драма Милошевича в том, что он так и не смог опереться на свой народ, разделить с ним его судьбу.
Сербия могла победить в этой войне, если бы сделала её народной, тотальной. Если бы перенесла эту войну на территорию врага. Например, в ту же Боснию, где всего в ста пятидесяти километрах от границы Сербии в крупнейших гарнизонах SFOR беспечно тусовалось больше пяти тысяч натовских солдат, в Македонию, где готовились к вторжению в Косово бригады НАТО.
Сербия могла победить, если бы стала пылающей огнём, воюющей, партизанской Сербией, которой она была под немецкой оккупацией. Сегодняшний сражающийся Ирак лучшее тому доказательство. Победить народ, сражающийся за свою свободу невозможно. Но Милошевич не смог стать военным вождём сербов. Его беда и трагедия в том, что он до самого конца пытался быть «европейским политиком».
И только будучи преданным своей страной, унизительно проданным Западу за призрак «финансовых компенсации урона» и обещание «кредитов», он смог стать самим собой. Стал Сербом.
Я не испытываю симпатий к Милошевичу президенту, но я преклоняюсь перед Милошевичем узником. Его стоицизм в тюрьме, его гордое мужество и презрение к судилищу сделали его победителем задолго до того, как суд приблизился к приговору. Собственно уже больше года аналитикам и журналистам, освещающим процесс, было ясно, что «дело Милошевича» развалилось. Что без привлечения к суду в качестве свидетелей таких «неприкасаемых» гроссмейстеров мировой политики как Клинтон, Коль, Блэр, Ширак, Олбрайт суд просто не способен продвинуться вперёд. Но явись они в суд, и при допросе под присягой могли вскрыться факты, которые буквально взорвали бы мир.
Милошевич победил и потому был умерщвлён.
Я не собираюсь строить сейчас конспирологические версии его смерти. Умертвили ли его с ведома сучки Дель Понте, впрыснул ли ему яд безвестный агент ЦРУ, или его просто довели до смерти «неоказанием помощи» (что тоже, кстати, является преступлением) – это не играет никакой роли. Для всего мира и до конца времён Гаагский суд теперь больше не является судом – это «газенваген» для умерщвления врагов Запада. И таким он будет всегда.
Сегодня, скорбя по Слободану Милошевичу, я хочу задать вопрос. Какие, собственно, «уроки свободы» нам преподаёт Запад? В чём его «гуманитарное величие»? Перед чем мы должны благоговеть и преклоняться?
Что нам явил Запад за последнюю пятилетку? Пытки в тюрьме Абу-Грейб, «тайные» пыточные тюрьмы по самым задрищенным углам мира, безвыходное и безнадёжное «Malebolge» - Гуантанамо, конвейер умерщвления непокорных в стенах «самого справедливого» суда всех времён и народов в Гааге?
Интересно, какой бы визг и скандал поднялся двадцать лет назад, если бы вдруг выяснилось, что СССР прячет пленных моджахедов в польских и румынских тюрьмах? Какие бы международные кары обрушились на СССР, если бы вскрылось, что пленных полевых командиров, наёмников из Пакистана и Аравии вывозятся на закрытую военную тюрьму на Кубу и оставляют их там без суда на неопределённый срок? Что творилось бы на Западе если бы советские солдаты привозили из Афганистана «дембельские альбомы» в которых бы смаковались пытки афганцев и один из этих альбомов вдруг оказался бы где-нибудь в Германии? Сколько бы было снято Голливудом боевиков и драм, сколько десятилетий для всех «правозащитников» эти факты служили бы символом непращаемой бесчеловечности и жестокости.
Я сейчас не пытаюсь «воспеть» гуманизм СССР. Нет. Я лишь говорю о том насколько чудовищно всё то, что делает сегодня Америка и Запад. И насколько мы в уже свыклись с нравами и методами тоталитарного режима, который устанавливается Западом по всему миру.
Драма Югославии – драма «бастарда». До 1991 года это было самое мощное государство на Балканах. Причем, мощь эта создавалась при самом активном участии Запада, поддерживавшего финансово и экономически все усилия Тито дистанцироваться от СССР и Варшавского блока. Западу было выгодно поддерживать «альтернативный социализм» Тито, фактически противопоставлявшийся СССР и Варшавскому блоку. Это была яркая «обманка», ловушка для «простецов». Наглядное доказательство «тупиковости» советского проекта.
Но с распадом СЭВа и Варшавского блока необходимость в сильной Югославии отпала сама собой. Более того, оставлять на юге Европы мощную страну, способную претендовать на региональное лидерство, было просто опасно. И Запад, впервые в послевоенной истории, пошел на беспрецедентный шаг. Нарушая ялтинские и хельсинские договоренности, бывшие в течении почти сорока лет основой мировой политики, Запад неожиданно признает фактический спровоцированный им бунт Македонии, Боснии и Хорватии и раскол Югославии. Сербы совершенно нежданно для себя получили удар в спину от своих вчерашних союзников. Но не только Запад предал сербов. Будем откровенны – сербам не за что любить и Россию. И это факт. Будучи преданными Западом в 1990 году они так же потом были преданы и Россией в 1995 и в 1999-ом.
И урок Югославии это наглядный урок России – «Хороший индеец это мёртвый индеец!» Если ты слаб – ты виноват! Запад уважает только силу.
Судьба Милошевича должна стать наглядным уроком Путину. Запад не прощает тех, кто смеет играть не по его правилам. И Запад умеет ждать.
Путин может не сомневаться, Запад не забыл чеченской войны –(«преступления против человечности»), Запад не забыл «ущемления свободы слова» (разгром медиа империи Гусинского), преследования бизнесменов (разгром олигархических империй ), «преследования инакомыслящих» (дела Пасько, Ходорковский и проч.) и ещё очень многого.
Сегодняшнее отношения Запада к Путину это напряжённое ожидание и холодная подозрительность. Пока Путин будет подыгрывать и уступать Западу и США его будут там терпеть. Но стоит ему испортить свою репутацию, например, защитить русских в Приднестровье, втянуться в усмирение реваншистских планов Грузии или слишком уж увлечься поддержкой Ирана, как все претензии приобретут чеканную формулировку обвинений и «делом Путина» займётся Гаагский трибунал. Благо для открытия такого дела ему не нужно ничьё разрешение. А там глядишь через несколько лет камера Милошевича может стать камерой Путина. Уж в России всегда найдётся тот, кто передаст или продаст Путина международному конвою. Врагов у него предостаточно. Подлецов в России тем более…
Двуличие, двойные стандарты, цинизм Запада и США не устают являть себя миру всё более мерзкими и отвратительными примерами и в этом они давно переплюнули Гитлера и его команду. Гитлеровцы хоть не боялись устраивать публичные процессы, состязались на них в риторском искусстве со своими противниками, уважали своих врагов.
Америка и Запад подлы тем, что, презирая все нравственные принципы, они бессудно тайно умерщвляют своих врагов. И эта полость Запада, США с лихвой оправдывает беспощадность террористов, умерщвляющих западных обывателей.
Вы не уважаете жизнь своих врагов, значит и ваша кровь не стоит уважения!
http://shurigin.livejournal.com/52514.html?style=mine
__________________________________________________________________________________
Iraan
Сербия или Слободан
Когда умирает политик, тогда не действует простое человеческое правило- о мертвых или хорошо, или ничего. Я и дальше считаю, что Слободан Милошевич как человек был для Сербии- несчастьем. http://www.livejournal.com/users/iraan/32799.html
Человек, который был прежде всего политиком, а потом сербом. Человек, который знал как использовать национальный миф. Человек, который проценил, что дорога на престол ведет через Косово поле. А власть цементируется – кровью. Человек, для которого отечество находилось в пределах его особняка на Дедине. Сербию, которой была уготована роль жертвы, имела еще и то несчастье, что ее в мире представлял человек, который последователен был только в одном - в сохранении своей власти. Герой – не Слободан, а сербы. Именно они героически сопротивлялись и защищались, а он сдавал территории, талдычил, мол - Сербия не воюет, кокетничая с Западом, подписывал Дейтон, своими руками положил камень в юридический фундамент Гааги, вводил экономические санкции против своего же народа, разорил сербов, вытащив и последний грош при помощи искусственно созданной гиперинфляции, блефовал, вводил блок-посты на Дрине и Косово, оставляя сербов без помощи, создал ручную оппозицию, потерял все союзников, ни разу не выразил соучастие семье ни одного погибшего солдата, о сербах высказывался пренебрежительно, не замечал вульгарного поведения своего сына и дерзкого- своей жены. … Его судить нужно было в Сербии.
Запад – беспринципный и эгоцентричный, после жестоких бомбежек Сербии добил страну тем, что поставил знак равенства между Слободаном и Сербией. Так им было удобно. Бомбили не сербов, а диктатора!...Хрена лысого! Бомбили сербов. И уничтожали этот народ – сознательно. А Слободан был прекрасной картонной фигурой, которой можно было бы прикрыться, оправдывая свои антигуманные действия. Именно благодаря Западу Слободан остался на престоле долгих 13 лет. Потому что его удобно было дергать за веревочки и играть на его страсти к власти. И пока он был нужен - он был неприкосновенным. Спросите сербов - вряд ли кто сегодня будет много жалеть о Слободане. Но каждый плюнет, когда речь идет о Гааге. Как человека его жаль, потому что в Гааге сегодня произошло убийство. По-любому.
http://iraan.livejournal.com/126109.html?nc=1&style=minе
Reincarnat
Попытка аналитического некролога
Прежде всего, Слободан Милошевич - продукт советской эпохи. Той самой эпохи, когда Балканы из пороховой бочки Европы превратитились на исторически короткое время в зону относительной стабильности и где-то даже экономического процветания. То есть, человек сформировавшийся в условиях мирного времени, когда конфликты, так или иначе заканчивались не ритуальным съедением оппонента а подписанием и последующим строгим соблюдением договоренностей. Игра велась по правилам. В принципе, политиков поколения Милошевича, устаривала ядерная ничья, сложившаяся к 1982 году.
Только вот маленькая деталь - на той стороне были не цивилизованные в нашем (моем) восприятии люди, а вполне себе людоеды и ублюдки, чье существование можно объяснить только попущением Божьим. Существа, готовые ради удовлетворения собственной жадности и низменных инстинктов на любое этическое преступление, вплоть до умерщвления собственного потомства. Видимо, предназначение западной цивилизации состоит в том, чтобы остальное человечество видело, до какого скотства и дикости может дойти человек в погоне за материальным успехом.
Именно с этим эсхатологическим ужасом, называемым западной цивилизацией, столкнулась Сербия. И, именно, непонимание Милошевичем всей запредельной мерзости и скотства западного истэблишмента в конце концов привело его в Гаагу.
Ошибки Милошевича - это ошибки цивилизованного человека при общении со злобными людоедами. Самое лучшее, что мы, нормальные люди можем сделать в этой ситуации - понять, что до тех пор, пока это племя каннибалов не будет загнано в резервацию с колючей проволокой под током, покоя и и развития и даже просто человеческой жизни нам не будет. И, если, смерть Милошевича будет способствовать такому пониманию - значит он не зря прожил свою жизнь. Несмотря на все его ошибки.
http://reincarnat.livejournal.com/487568.html
_______________________________________________________________________________________
Улисс
ПАМЯТИ СЛОБОДАНА МИЛОШЕВИЧА
Нельзя сказать, что такую развязку не ожидали. Когда суд топчется на месте, обвинение трещит по швам, а оправдательный приговор невозможен, как восход солнца на западе – в такой ситуации смерть обвиняемого является лучшим выходом для организаторов процесса. Так что смерть низвергнутого президента Югославии была закономерна – но требуется время, чтобы привыкнуть к известию, о которой взахлеб щебечут дикторы новостных каналов. Как и любое ожидаемое событие, развязка трагедии – сейчас, когда занавес опустился – в реальности оказывается совсем иной, чем в воображении.
Это почти ирреальное зрелище – на наших глазах ветшает риторика, распадаются в прах инвективы, и обвиняющие слова, как легендарное золото дьявола, оборачиваются пеплом. Официальные лица еще бубнят затверженный урок – «виновник распада Югославии», «преступления против человечества», но уже ясно, что срок применения этой словесной шелухи истек навсегда. Тот, кого так бешено травили, против кого были брошены все силы западной пропагандистской машины, на демонизацию которого потрачены миллионы долларов, ныне предстал перед иным, высшим судом. Для кого-то это – Божий Суд, для кого-то – Суд Истории. И так трудно, так неуверенно рождаются новые слова – омоченные слезами тех, кто оплакивает – ибо в этот момент плачут и ставят свечи на всех континентах; и забрызганные слюной беснующихся от радости – ибо в этот момент беснуются проклятые и проклинающие.
Бессмысленно сейчас вспоминать кровавую хронику распада прекрасной страны - хотя бы потому, что и Изетбегович, и Туджман умерли у себя дома, в окружении родных, при нотариусе и враче, а не в тюремной камере. Не стоит и перебирать подлинные и мнимые преступления усопшего, и потому, что безгрешных политиков не бывает, на каждом из них грязь, а на многих – кровь; и потому, что подлинный смысл завершившейся сегодня трагедии лежит в совершенно иной плоскости.
Если признать, что судьба и смерть Слободана Милошевича имеют больший смысл, нежели биография некого высокопоставленного чиновника – а не признать это невозможно, то смысл этот открывается нам не через правила политических игр, а через жуткое и очищающее зрелище средневекового моралите. И преображаются портреты, и биография превращается в житие – в житие, поражающее своей канонической завершенностью. Там есть все: необычное, одинокое детство с ранней серьезностью, искушения юности – и поражения в борьбе с искушением; восхождение на вершину и смертные грехи, среди которых на первом месте – грех гордыни и грех властолюбия; и, наконец – низвержение в бездну и искупление. Последние годы жизни – от 5 октября 2000 года до 11 марта 2006 – самые захватывающие, самые трагические, самые поучительные и самые важные. Каждым днем в тюремной камере, каждой схваткой с неправедным судом, каждым приступом сердечной, раздирающей грудь боли, каждой вспышкой отчаяния искупал бывший президент Югославии один за другим свои грехи – пока не прервалось дыхание.
Предательство друзей и отречение союзников, лихорадка болезни и ложь обвинения, одиночество и непрестанные мысли о прошлом, духота камеры и тоска по родным – не из этого ли складывается терновый венец? Но даже если отбросить исторические ассоциации и неуместную сентиментальность, все равно замираешь в недоумении перед этим зрелищем: пять лет один человек сражался с беспощадной, отлично налаженной машиной, сражался, не надеясь на победу и не рассчитывая на пощаду; сражался, как гладиатор, обреченный на смерть калигулами нового Рима – но не слышащий сочувственных криков зрителей.
И победил в этом бою.
Убитый или замученный, он уходит не осужденным, он уходит несломленным.
Он уходит, оставляя после себя не тома наспех состряпанного дела, а легенду о правителе, надевшем мученический венец и искупившем великие преступления великим страданием – для романтиков; и великий урок – для прагматиков. Ибо судьба бывшего президента Югославии – предостережение всем, кто верит в самую возможность новых Мюнхенов, в возможность «договориться» или стать верным вассалом. Переговоры бессмысленны: войны New Age идут не на жизнь, а на смерть.
… На Балканах, с их фантасмагорическим прошлым и невероятным настоящим, родился некогда словарь о разных версиях событий, отсылающий нас не так к мозаике преданий, как лейбницевым возможным мирам. И хочется верить, что миры эти не есть лишь игра ума великого философа; что где-то в иным пространствах, в ином измерении реализована другая версия истории: там не было ни Дейтона, ни Рамбуйе, там нет Гаагского трибунала; там в 1991 ЮНА поддержала краинских и боснийских сербов, там были взяты Сараево и осажден Загреб; там существует Югославия, в которой объединены все сербские земли; Югославия, вооруженная С-300 и ядерным оружием, с которой вынужден считаться Запад. Где-то там, в ином мире, все живы, и министр обороны Ражнатович угощает чашкой кофе министра пропаганды Джинджича, а почетный пожизненный президент Слободан Милошевич присутствует при закладке новой церкви в Косово, из которого не уехал ни один серб, зато массово эмигрировали в Европу албанцы. И сердце сжимается: так могло быть, но здесь, на Земле, так не будет уже никогда.
http://ylucc.livejournal.com/59807.html
НА ГЛАВНУЮ
